Врачи стали для одиннадцатилетней Ксении настоящими ангелами в белых халатах. Когда по завершении первого курса реабилитации она встала на ноги, в Областной детской клинической больнице имени Натальи Силищевой рассказали её историю. То, что со стороны кажется чудом, на деле – слаженный мультибригадный подход целого коллектива врачей.

Борьба за жизнь

Сегодня астраханка улыбается и, пока с поддержкой, но ходит. Хотя лишь несколько месяцев назад, 26 сентября 2018-го, она по неосторожности выпала из окна своей комнаты. Родители не сразу обнаружили, что дочери нет в квартире: ведь она, как обычно, ушла к себе. Увидели её уже лежащей на земле… Земля была сырая, и это немного смягчило удар. К тому времени прохожие оперативно вызвали «скорую».

В 19:40 диспетчер сообщил заместителю главного врача по хирургии Юрию Яснопольскому – он впоследствии и осуществлял общий патронаж – о том, что в учреждение везут юную пациентку в крайне тяжёлом состоянии.

- Когда в Астрахани или области случается что-то серьёзное, Центр медицины катастроф сразу связывается с нами. У входа в больницу собирается бригада специалистов экстренной помощи. Все уже ждали этого ребёнка, – вспоминает хирург.

Минуя приёмное отделение, Ксюшу сразу транспортировали в реанимацию, подключили к аппарату искусственной вентиляции лёгких, начали противошоковую терапию. Одновременно проводилось комплексное обследование организма. Выявили тяжёлое повреждение головного мозга, лёгкого, позвоночника, нижних конечностей.

Борьба за жизнь в отделении реанимации и интенсивной терапии №1 продолжалась две недели. Рассказывает завотделением, врач анестезиолог-реаниматолог Константин Красовский, под наблюдением которого находилась девочка:

- Самое тяжелое – информация, что ребёнок упал с девятого этажа. И, пока едет «скорая», ты не знаешь, чего ожидать. Но если человека довезли живым, значит, нужно продолжать биться. По-другому нельзя.

Когда состояние удалось стабилизировать, девочку перевели в отделение сочетанной травмы. Трудились специалисты разных профилей: реаниматологи и неврологи, травматологи и нейрохирурги, хирурги и офтальмологи, отоларингологи и гематологи, диетологи и физиотерапевты, психологи. Была организован индивидуальный пост по уходу: при работе с подобными травмами большая нагрузка ложится и на медицинских сестёр, санитарок.

Не думая о плохом

Чтобы эффективно помогать детям в критическом состоянии, в больнице год назад разработали и отработали специальный алгоритм действий: важно, чтобы все взаимодействовали чётко, не теряя ни минуты. Часто ли приходится применять «план на экстренный случай»?

- Например, после любого серьёзного ДТП, – отвечают собеседники.

Принцип – не только спасти ребёнка, но и сделать всё, чтобы он не остался инвалидом, чтобы вернуть ему прежнее качество жизни. Ксюша выписалась через полтора месяца, в декабре ей провели реабилитацию, а первые реабилитационные мероприятия начались ещё на этапе реанимации.

- Появление уверенности, что человек идёт на поправку, – это позитивная часть нашей работы. Это наша основная мотивация. Положительный результат лечения – то, ради чего мы приходим на работу, – улыбается Юрий Яснопольский.

Как признаются врачи, подход к детям отличается от подхода к взрослым:

- Представьте, ребёнок отрывается от семьи, попадает в чужое место, вокруг чужие люди, ему больно, он переживает и плачет.

Поэтому возрастает роль психологической поддержки как самих маленьких пациентов (помочь перенести стресс, не дать трагедии наложить отпечаток на будущее), так и их родных (нервное напряжение родителей передаётся ребёнку, а это не способствует выздоровлению).

Мама Ксюши не устаёт благодарить сотрудников больницы: тех, кто возвращают людей с того света, невозможно не уважать. Но сами доктора не видят ничего необычного в своих профессиональных подвигах, а к восторженным комментариям в интернете относятся сдержанно. Они привыкли к напряжённой работе. А грань между жизнью и смертью в той же реанимации – это каждодневная реальность.

- Мы работаем по факту, с холодной головой. Есть шок – значит, выводим из шока. И так далее. Эмоции – потом, когда ребёнок переводится из отделения, и ты понимаешь: всё могло закончиться по-другому, – рассуждает Константин Красовский.

Он сидит за столом напротив, спокойный и серьёзный. Как врачам удаётся сохранять вот эту веру в то, что всё будет хорошо, когда только идёт борьба за жизнь?

- У нас такая профессия. Других вариантов нет. Мы не должны думать о плохом. Нет другого пути – ребёнок должен только выжить. И всё.