«Эй, ухнем», «Клён ты мой опавший», «Во кузнице»… Чтобы исполнить эти и многие другие песни в Астрахани, самодеятельный русскоязычный хор из Швейцарии добирался от Москвы теплоходом. Сам концерт же состоялся в холле филармонии. Зрители не ограничились аплодисментами – начали скандировать «Спасибо! Спасибо!», а артисты ответили им тем же. Как потом призналась руководитель и дирижёр Яна Василенко, это был один из самых тёплых приёмов за всю 15-летнюю историю коллектива «Белые ночи».

Пение как хобби

- Говорят, что выйти и спеть с душой даётся не каждому. Судя по отклику зрителей, для вашего коллектива это не проблема. Как удаётся настолько «зацепить» аудиторию?

- Это правда. Профессиональным музыкантам, которые занимаются музыкой много и систематически, ежедневно, очень трудно сохранить вот эту свежесть, непосредственность исполнения. Результат зависит от человека лично, от его души, от его понимания музыки, от того, что он хочет вообще дать и показать публике, как он сам этой музыкой живёт. У артистов нашего хора свежести, непосредственности много, потому что они не устают от музыки, это не их бытовая ежедневная работа.

- Насколько часто вы репетируете? Помните ли первую репетицию?

- Помню. Сентябрь 2003 года. Было трудно даже двухголосье вместе спеть. С канона начинали. Всё было очень непросто. До сегодняшнего уровня мы росли долго. Занимаемся раз в неделю по два часа. Потому что у участников хора других хобби множество: в Швейцарии очень популярно заниматься хобби, каждый вечер какое-нибудь хобби, в коллективе, например, много хороших танцоров. Раз в год бывают специальные интенсивные репетиции в горах – перед основным серьёзным концертом в июне.

- При работе с непрофессиональными артистами есть какие-то особенности?

- У них не поставлен голос. Его нужно постоянно ставить, он все время «убегает». И нужно выучивать произведения, поскольку многие не умеют читать ноты. И кроме этого нужно ещё выучивать слова с теми, кто не знает русский язык. Подобные выступления на публике – это всегда эмоционально непросто. Но это и большое счастье: вы бы видели, какие они светящиеся после концерта.

Музыкальный диалог культур

- Идея именно русскоязычного хора – она возникла из ностальгии русскоязычных эмигрантов?

- Да, сначала всё выросло из ностальгии. Женщинам, которые живут в Швейцарии, не хватало своего культурного пространства. Они очень хотели петь, уговорили меня с ними заниматься. Люди приходили сами, мы никогда рекламу не делали. Сначала в хоре было 15 человек, сейчас количество доросло до 50-ти. Объединились разные национальности – русские и украинцы, белорусы и латыши, американцы и мексиканцы, швейцарцы и кубинцы, немцы и французы. Есть и романтические истории. Нашим гидом на фестивале на Кубе была девушка-кубинка, Джуди, она и мой сын Илья полюбили друг друга, теперь она его жена, поют в хоре вместе.

- Как все эти совершенно разные люди находят общий язык, есть ли интерес к традициям друг друга?

- Один очень опытный артист, который был с нами только в одном проекте, сказал: «Такой атмосферы, как у вас, нигде не встречал, ни в одном хоре». Конечно, хористы делятся своими национальными традициями, но в первую очередь они приходят в наш хор за тем, чтобы побывать в нашей атмосфере, познакомиться с русскими традициями.

- Что им особенно интересно?

- Масленица, Рождество – посиделки с Дедом Морозом и Снегурочкой.

- Как формируете программу, как подбираете песни?

- Была программа по произведениям Глинки и Даргомыжского, был концерт, посвящённый Пушкину, а был вечер, целиком состоявший из народных песен – на что душа ляжет, так и получается. Но когда едем на гастроли в Россию, специально включаем в репертуар песни на языках хористов-иностранцев. Для этого я придумала концерты-междусобойчики, когда наши хористы сами решают, что они хотят спеть, и поют маленькими ансамблями – от двух до шести человек – друг для друга. Из этого концерта я беру то, что подходит для большого концерта.

По Волге-матушке

- У хора очень поэтичное и красиво название – «Белые Ночи». Почему назвали его именно так?

- В одной галерее, которая выставляет русских художников, был вечер, который назывался «Белые Ночи». Это было в июне, и там тоже пели. И вот зашёл разговор о хоре, мы начали заниматься. А потом через год, именно в этой галерее и именно в этот день был такой же вечер, мы спели первый концерт. И мы тогда объявили: мы – «Белые Ночи».

- С тех пор прошло 15 лет – солидный юбилейный срок. Какие моменты жизни хора, на ваш взгляд, наиболее яркие?

- Хоровой фестиваль в Сантьяго-де-Куба. Он длился пять дней, это было грандиозное событие. Участвовали хоры из Колумбии, из Австралии, из Шотландии, но самые сильные были, конечно, из Кубы. Потому что там система хорового пения такая, как у нас была в советское время, хоры очень много занимаются. Кубинцы вообще какие-то… наши. Я там чувствовала себя как дома. От кубинской музыки мы были в восторге, так что у нас в репертуаре появилась одна песня замечательная кубинская.

Выступали в огромной филармонии в Цюрихе. Пели с оркестром и с мужским хором донских казаков.
Нас приглашали участвовать в российской ледовой программе в Давосе, на огромной ледовой арене, где 7 тысяч публики. Открывали и закрывали первое и второе отделения русскими песнями. Впервые пели в микрофоны. Хор стоял неподвижно, а меня на специальном постаменте с помощью системы управления катали по льду. Чтобы артисты меня видели даже издалека, я надела блестящую одежду. Было ужасно интересно! На льду – наши именитые фигуристы, в том числе Юлия Липницкая, на тот момент она ещё не была олимпийской чемпионкой.

Один из незабываемых моментов – программа, посвящённая Великой Отечественной войне. Решили попробовать сделать концерт-инсценировку. Хоровики, и не только русские, рассказывали свои семейные истории, всё это сопровождалось фото- и видеорядом, мы пели песни военных лет и танцевали вальс в стилизованных под 40-е платьях, всё это режиссировала профессиональный режиссёр. Было сильно, мощно, эмоционально. Среди зрителей был мужчина, у которого отец погиб в Сталинградской битве. Когда семья получила известие от российских поисковиков о том, в какой братской могиле он захоронен, это мужчина ездил в Волгоград. И вот он, немец – понимаете, о чём я говорю – приехал из Вены на один вечер специально на наш концерт. Меня это очень тронуло. Кроме того, на концерте была пожилая дама, которая в юности объявляла победу в своём городе – по-моему, в Воронеже. Она тогда была молоденькой девочкой и работала на радио.

- Первое турне-путешествие по России хор совершил восемь лет назад, тогда это была дорога из Москвы в Санкт-Петербург. Сейчас – из Москвы в Астрахань. Почему именно Астрахань, какие впечатления от круиза по Волге?

- Мы давно поём песню «Вниз по матушке по Волге». Мы её очень любим. Как же Волгу оставить без внимания? После поездки будем петь эту песню с особым чувством. Те, кто впервые увидели Волгу, в полном восторге. И Астрахань прекрасна. Центр очень красивый, купеческий. Очень просим: сохраняйте это, каждый камушек, вместо красивых купеческих домов не должна стоять современные здания.

Заботясь о мире

- Как вы сами переехали в Швейцарию? Долго ли привыкали в стране?

- Я работала в хоровой школе в Рыбинске, и эта школа – партнёр школы в Швейцарии, в Цюрихе. Из Цюриха приехала делегация учителей в нашу школу, заводить партнёрские отношения, и один учитель мне очень понравился, а я ему очень понравилась, потом мы выяснили, что, оказывается, мы друг другу понравились. Через два года мы поженились, и я переехала. Два года учила немецкий. Первые два года были очень тяжёлыми, очень скучала. У меня сын учился в университете в то время в России, в России остались все друзья. Но любимый человек… Где он, там и женщина. Правда?

- Как изменилась ваша карьера после переезда?

- Сейчас я уже не работаю в школах, я «вольный художник». Преподаю у себя дома фортепиано и вокал. Это приятный положительный момент – я занимаюсь с учениками тем, что им нужно, тем, что они хотят, и тем, что я считаю нужным им предложить. Работе с хором я училась, но занялась этим только в Швейцарии. Пока девочки не начали меня уговаривать, не хотела этим заниматься, потому что знаю, что это за работа.

- В чём её основная сложность?

- Начальником быть тяжело. Нужна и дисциплина, и чтобы это всё сработало, и организовать всё нужно. А я по сути своей не люблю быть начальником. Мне приходится, я это делаю, и вроде получается, но я это не очень люблю. Я люблю музыкой заниматься. То, что касается музыки, я делаю с большим удовольствием. А то, что является административной работой, для меня – тяжёй крест.

- Что хочется донести миру через это творчество, через хоровое пение?

- Я считаю, у нашего хора есть миссия. Мы своим существованием о мире заботимся. В нашем хоре мир, в нашем хоре дружба, и мы бы хотели, чтобы так было везде. И мы пытаемся этот посыл при помощи музыки донести до людей.